Крупник Игорь Леонидович к.ф.н.,
преподаватель философского факультета

МГУ имени М.В. Ломоносова, Москва (Россия)

Трофимова Ксения Павловна, соискатель,

старший преподаватель Московского государственного открытого университета,

Москва (Россия)

            Сам по себе вопрос о возможности сообщества исследователей религии возникает как результат осознания специфической ситуации, сложившейся в современном социо-гуманитарном знании.  Так, мы можем констатировать, что при отсутствии четко обозначенных и четко осознаваемых представителями тех или иных дисциплин оснований для однозначной автономизации собственной отрасли знания, а также ясного критерия демаркации с другими отраслями, в современном пространстве гуманитарной коммуникации можно встретить многочисленные примеры пересекающихся исследований, осуществляемых формально представителями разных научных дисциплин. Столь же часто можно встретить своего рода попытки «перетягивания одеяла», когда те или иные частные науки пытаются заявить свое исключительное право на изучение того или иного феномена или группы феноменов.

            Перенося вышесказанное на область изучения религии, мы видим, что здесь положение вещей весьма далеко от того идеала, к которому, как мы покажем, следовало бы стремиться. На сегодняшний день, если и приходится говорить о некоем сообществе исследователей религии, то это будет механически образованная простым сложением сумма специалистов в области различных социо-гуманитарных дисциплин, имеющих предметом своего изучению «религию», «религии», «религиозность», либо «религиозное». В такой простой совокупности зачастую наблюдается взаимозаменяемость элементов, проистекающая из расплывчатых или просто неосознаваемых границ компетентности отдельных специалистов. В результате филолог пишет труды по истории религии, вступая в открытую конкуренцию с историком, религиоведом и культурологом, которые претендуют на решение тех же задач; социолог и религиовед состязаются друг с другом в приоритетном праве исследовать преломление религиозного в социальном; а психолог религии и вовсе «зависает» вне психологии и вне религиоведения. Подобного рода положение вещей, несомненно, неудовлетворительное, может быть снято двояко. Снятие может иметь место на уровне индивидуального исследователя предписанием сочетать все необходимые для изучения данного объекта сферы компетенции, иначе говоря, быть одновременно историком, социологом, психологом, лингвистом и т.д. При всей трудоемкости данного предписания подобного рода энциклопедисты действительно встречаются, однако, превращение их в нормативный образец для сообщества едва ли представляется возможным. Второй путь снятия проблемы возможен не объединением компетенций в одном лице, а наоборот их четким разведением, с последующим образованием соответствующих функциональных разделов единой системы – сообщества, все члены которого не только осознают общность объекта и целей исследование, но столь же четко могут ограничить свои задачи и зону ответственности.

            При соблюдении этих условий, мы получаем сообщество как систему, с соответствующей иерархией и субординацией между ее уровнями. При всей кажущейся самоочевидности и общеизвестности подобных рассуждений, следует уточнить, что острие нашей критики направлено, прежде всего, на представителей так называемых «междисциплинарных» наук – например, религиоведения и культурологии – которые, искусственно акцентируя свою междисциплинарность, в конечном счете, и порождают вышеупомянутую конкуренцию и выступают, своего рода дезинтегрирующим началом сообщества, хотя должно быть совсем наоборот. Так, знаменитая структура религиоведческого знания, имеющая несомненную дидактическую ценность, по факту вносит нарушение в движение знаний внутри сообщества, так как вынуждает религиоведа самоопределяться по своей принадлежности к истории религий, психологии религии, социологии религии и т.д., вступая тем самым в открытую конкуренцию с историком, психологом и социологом при явной неопределенности и неопределимости того, чем именно религиоведческая социология религии отличается от соответствующего раздела социологии и т.д. Иными словами, для сообщества исследователей религии одним из принципиально важных вопросов оказывается проблема самоопределения религиоведения (а также культурологии, востоковедения и прочих «междисциплинарных» наук) в пространстве единой гуманитарной коммуникации. Нам представляется, что на уровне общих рассуждений можно было бы сформулировать задачу и область компетенции религиоведения так: исследование «религии» как предельно общего понятия, объемлющего широкий круг эмпирически фиксируемых явлений, обобщение и систематизации знаний о религиях, получаемых другими членами сообщества. Это означает, прежде всего, что религиоведение может быть только сравнительным и только обобщающим, а также, что, если религиовед может однозначно самоопределиться в качестве историка религии, социолога религии, психолога религии и т.д., то он скорее историк, социолог, психолог, нежели религиовед.

            Признавая всю абстрактность подобного рода рассуждений, считаем их абсолютно необходимым ориентиром, который подобно принципу объективности, никогда не может быть в полной мере реализован и в то же время должен выступать желательной целью.

            Что же касается междисциплинарности, то она может и должны быть реализована как исследовательский принцип или подход, но не на уровне религиоведения или любой другой отдельной дисциплины, а на уровне сообщества в целом, так как это будет способствовать его сплочению и более эффективному достижению исследовательских целей. Междисциплинарный подход в области изучения религии, прежде всего, предполагает взаимодействие между различными дисциплинами. В данном контексте обозначенный подход будет отличаться от кросс-дисциплинарного и мультидисциплинарного подходов, в которых возможно исследование в рамках одной дисциплины в процессе заимствования понятий, концептов, методов и результатов деятельности различных дисциплин. Взаимодействие дисциплин осуществляется на основе коммуникации разного уровня сложности. Междисциплинарные исследования в рамках «сообщества исследователей религии» базируются на создании рабочих коллективов или экспертных групп, координирующих свою внутреннюю деятельность для достижения поставленной цели (целей) того или иного исследования.

Отправным пунктом междисциплинарного взаимодействия в рамках рабочей группы служит постановка ведущей цели исследования, которая предполагает дальнейший выбор коммуницирующих в нем дисциплин. Необходимо отметить, что в рамках междисциплинарного подхода предполагается выделение ведущей дисциплины, призванной структурировать частные результаты работы входящих во взаимодействие дисциплин. Внутренняя координация осуществляется в рамках методологических принципов междисциплинарного исследования, позволяющего сохранить субординацию составляющих группу различных дисциплин. Во-первых, речь идет о конструировании базовых, приемлемых для взаимодействующих дисциплин представлений об объекте и предмете исследования. Таким образом, формируется единый теоретический концепт объекта исследования. Во-вторых, необходимой является постановка вопроса о методологии исследования, что включает в себя координации различных методов, применяемых теми или иными дисциплинами.  Заметим, что междисциплинарный подход не предполагает разрушения формальных границ тех или иных дисциплин, но они становятся более гибкими, пунктирными, что создает возможность взаимодействия в рамках исследовательской программы.